Сойдёт и так... #ColonelCassad #Cassad #коммунисты #левые #революция #Майдан #пропаганда #примитив

"«Народная революция» — одно из самых интересных понятий постсоветского пространства, особенно важных для понимания ситуации с современным левым движением. Впрочем, чаще всего данное явление называют просто «революцией», не указывая специально ее «народность» — поскольку, понятие «революция» уже по определению подразумевает участие «народных масс». Данное представление давно уже стало простым и естественным в среде всевозможных «противников режима» (а левые ими являются по определению). Настолько «естественным», что мало кто старается разобраться в его сущности — кажется, что с пониманием сути «народной революции» не может быть никаких проблем. Ну, вот собрался народ с силами, вышел на улицы, и сверг «проклятого тирана» или «антинародный режим». Тем более. что — согласно господствующим представлениям — подобные революции не раз происходили в истории человечества. Например, Великая Французская революция или, даже Революция в России 1917 года (особенно, если считать за такую февральские события и вынести за скобки «большевистский переворот»).

Однако эта простота понимания – мнимая. Это стало более чем очевидно во время украинских событий 2014 года, когда подобная «народная революция» в своем «классическом варианте» («собрался народ с силами, и сверг проклятого тирана») привела к таким последствиям, которые совершенно не отвечают ожиданиям от такого явления, особенно со стороны всеразличных левых. Вместо установления демократии, а если быть точнее, буржуазного парламентаризма, на Украине установился крайне правый, реакционный и шовинистический режим, а вместо какой либо демократии установился прямая диктатура олигархата. Данный момент позволяет поставить вопрос: достаточно ли адекватно понятие «народной революции» и имеет ли смысл использовать его в своей дальнейшей деятельности?

Для ответа на него, прежде всего, следует отметить основную особенность понятия «народной революции» — его абсолютную «неклассовость». Классовому подходу вообще крайне «не везет» на территории бывшего СССР – еще недавно, в начале 90ых, за упоминание о наличии общественных классов можно было элементарно «получить в морду», ну или пару нелестных отзывов в свой адрес. Причем, вовсе не от ультраправого или неолиберала, а от простого гражданина, для которого понятие «общественные классы» твердо ассоциировалось со временем «ненавистного совка» и «научного коммунизма». Теперь, разумеется, ненависть к «совку» спала, а про «научный коммунизм» мало кто вспоминает, а новое поколение так и вовсе не понимает о чём речь. Но большинство используемых в общественном дискурсе понятий по прежнему несут «печать своего времени». Но чем дальше, тем становится очевидным ошибочность постсоветского представления об обществе – более чем два десятилетия времени их господства были временем настолько очевидных ошибок и поражений (в том числе и для левых) – что не замечать этого уже невозможно. И постепенно классовый подход, в том числе, и в «марксистском варианте», возвращается в нашу жизнь. И это открывает такие стороны многих «привычных вещей», которые ранее были просто недоступны…"

"Во-вторых, особенного внимания заслуживает чрезвычайно глубокое замечание Маркса, что разрушение бюрократически-военной государственной машины является «предварительным условием всякой действительной народной революции». Это понятие «народной» революции кажется странным в устах Маркса, и русские плехановцы и меньшевики, эти последователи Струве, желающие считаться марксистами, могли бы, пожалуй, объявить такое выражение у Маркса «обмолвкой». Они свели марксизм к такому убого-либеральному извращению, что кроме противоположения буржуазной и пролетарской революции для них ничего не существует, да и это противоположение понимается ими донельзя мертвенно.

Если взять для примера революции XX века, то и португальскую и турецкую придется, конечно, признать буржуазной. Но «народной» ни та, ни другая не является, ибо масса народа, громадное большинство его активно, самостоятельно, со своими собственными экономическими и политическими требованиями, ни в той, ни в другой революции заметно не выступают. Напротив, русская буржуазная революция 1905—1907 годов, хотя в ней не было таких «блестящих» успехов, которые выпадали временами на долю португальской и турецкой, была, несомненно, «действительной народной» революцией, ибо масса народа, большинство его, самые глубокие общественные «низы», задавленные гнетом и эксплуатацией, поднимались самостоятельно, наложили на весь ход революции отпечаток своих требований, своих попыток по-своему построить новое общество, на место разрушаемого старого.

В Европе 1871 года на континенте ни в одной стране пролетариат не составлял большинства народа. «Народная» революция, втягивающая в движение действительно большинство, могла быть таковою, лишь охватывая и пролетариат и крестьянство. Оба класса и составляли тогда «народ». Оба класса объединены тем, что «бюрократически-военная государственная машина» гнетет, давит, эксплуатирует их. Разбить эту машину, сломать ее — таков действительный интерес «народа», большинства его, рабочих и большинства крестьян, таково «предварительное условие» свободного союза беднейших крестьян с пролетариями, а без такого союза непрочна демократия и невозможно социалистическое преобразование.

К такому союзу, как известно, и пробивала себе дорогу Парижская Коммуна, не достигшая цели в силу ряда причин внутреннего и внешнего характера.

Следовательно, говоря о «действительно народной революции», Маркс, нисколько не забывая особенностей мелкой буржуазии (о них он говорил много и часто), строжайше учитывал фактическое соотношение классов в большинстве континентальных государств Европы в 1871 году. А с другой стороны, он констатировал, что «разбитие» государственной машины требуется интересами и рабочих и крестьян, объединяет их, ставит перед ними общую задачу устранения «паразита» и замены его чем-либо новым"

ПСС, т. 33, с. 38 - 40.